Восходящая тень - Страница 367

367

Чтобы успокоить Ходока, Перрин погладил коня по шее. Этих людей необходимо задержать любой ценой.

– Вам ведь нужен я? Хорошо. Помогите нам, и, когда будет покончено с троллоками, я – ваш.

– Нет! – выкрикнули в один голос Бан и Телл. Спутники загудели, Айрам ошарашенно уставился на Перрина.

– Пустые слова, – усмехнулся Борнхальд. – Ты уверен, что все, кроме тебя, погибнут и некому будет уличить тебя во лжи!

– Если ты сбежишь, то правды не узнаешь. Разве не так? Я сдержу свое слово, – твердо и спокойно произнес Перрин, – а вот если ты сбежишь, то, скорее всего, уже никогда не сможешь меня отыскать. Но, коли охота, уноси ноги. Беги и постарайся забыть о том, что здесь творится. Ты вроде бы твердил, что явился сюда защищать людей от троллоков. А сколько народу погибло от троллочьих лап с тех пор, как твои воины объявились в Двуречье? Моя семья не первая и не последняя! Беги! Или оставайся, если еще не забыл, что ты человек. А коли трусишь, Борнхальд, так взгляни хотя бы на тех же женщин. У любой из них больше храбрости, чем у всей твоей оравы в белых плащах!

При каждом слове Борнхальд вздрагивал, как от удара. Перрину показалось, что он, того и гляди, с седла свалится, однако Дэйн выпрямился и, вперив в юношу взгляд, прохрипел:

– Мы остаемся.

Но, милорд Борнхальд… – попытался возразить Байар.

– Я же ясно сказал – остаемся! – рявкнул на него Борнхальд. – Пусть мы сложим здесь головы, но совесть наша будет чиста! – Он вновь повернулся к Перрину и, брызжа слюной, выкрикнул:

– Мы остаемся. Но знай, Отродье Тени, рано или поздно я увижу твой конец. Ты умрешь. За мою семью! За моего отца! Я увижу твой конец!

Рывком развернув коня, он поскакал к своей колонне. Байар, свирепо оскалясь, уставился на Перрина, но ничего не сказал и последовал за своим командиром.

– Ты ведь не собираешься выполнять это обещание? – с тревогой спросил Айрам. – Ты просто не можешь…

– Мне надо проверить, все ли готово, – промолвил Перрин, будто не расслышав вопроса. Он сильно сомневался, что обещание придется выполнять – шансов остаться в живых почти не было. – Времени совсем мало.

Ударив каблуками в бока Ходока, Перрин поскакал к западной околице. За частоколом лицом к Западному Лесу стояли мужчины с копьями, алебардами и насаженными на древки косами, приспособленными для боя Харалом Луханом. Сам кузнец, в кожаной безрукавке, с такой же косой, насаженной на жердину в восемь футов длиной, тоже находился здесь. За спинами копейщиков установили четыре катапульты и рядами выстроились лучники. Абелл Коутон медленно обходил ряды, стараясь перемолвиться словом с каждым.

Подъехав, Перрин пристроился рядом с Абеллом и тихонько сказал:

– Мне доложили, что они идут и с юга, и с севера. Будьте начеку.

– Непременно. И я готов быстро перебросить половину своих людей на подмогу, куда потребуется. Они еще увидят, что двуреченцы не такая легкая добыча, – добавил он с ухмылкой, точь-в-точь такой, как у его сына.

К немалому смущению Перрина, люди приветствовали его громкими возгласами:

– Златоокий! Златоокий! Лорд Перрин Златоокий! Эх, надо было пресечь это с самого начала. Южнее располагались позиции Тэма. Седовласый кряжистый фермер двигался чуть ли не как Страж, с поразительной для его возраста легкостью и волчьей грацией. Тэм держал руку на рукояти меча и не улыбался, но слова его почти не отличались от того, что сказал Абелл:

– Мы, двуреченцы, куда крепче, чем иные о нас думают. Мы себя не посрамим.

Здесь же находилась Аланна – она хлопотала над камнями, предназначенными для катапульт. Неподалеку, в своем меняющем цвета плаще, сидел на коне Айвон, стройный, как клинок, и настороженный, как ястреб. Несомненно, Страж намеревался держаться поблизости от Аланны и сделать все, чтобы она уцелела. На Перрина он почти не смотрел. Зато Айз Се дай проводила юношу оценивающим взглядом – даже руки ее замерли над камнем. Земляки приветствовали Перрина громкими криками. Там, где частокол сворачивал на восток от постоялого двора, располагались отряды Джона Тэйна и Сэмила Кро. Перрин предупредил их о необходимости быть начеку и в ответ услышал примерно то же, что от Тэма и Абелла. Джон, облаченный в проржавевшую в нескольких местах до дыр кольчугу, видел дым, поднимавшийся там, где стояла его мельница, а длинноносый, с лошадиной физиономией Сэмил был уверен, что вдалеке полыхает именно его ферма. И тот и другой полагали, что день будет нелегким, но были полны решимости и тверды, как камень.

Сам Перрин решил, что будет драться на северной окраине деревни. Теребя свадебную ленту, он всматривался в даль, в сторону Сторожевого Холма, куда ускакала Фэйли.

Л ети, Фэйли. Лети на волю, сердце мое. Он и сам не знал, почему выбрал именно это место – но не все ли равно, где умереть?

Считалось, что здесь командует Бран, но, завидев Перрина, мэр, в стальном шлеме и обитой металлическими пластинками кожаной безрукавке, подбежал к нему и отвесил поклон – настолько низкий, насколько позволяла комплекция почтенного мастера ал'Вира. Рядом, закрыв лица черными вуалями, стояли Чиад и Гаул. Стояли бок о бок, подметил Перрин. Кажется, между ними возникло нечто, заставившее забыть даже о кровной вражде их кланов. Лойал держал два топора, какими пользуются лесорубы, – в его ручищах они казались крохотными. Остроконечные уши огир напряженно торчали, широкое лицо было угрюмо.

– Уж не думаешь ли ты, что я брошу тебя? – спросил огир, когда Перрин предложил ему последовать за Фэйли. Уши огир обиженно надломились. – Нет, Перрин, с тобой я пришел, с тобой и останусь. – Неожиданно он рассмеялся, так гулко и раскатисто, что задребезжали тарелки. – Возможно, я тоже попаду в предания. Вообще-то мы такими делами не занимаемся, но я думаю, что и огир может оказаться героем… Это шутка, Перрин. Я пошутил. Почему бы нам с тобой и не посмеяться, ведь Фэйли упорхнула из этой западни.

367