Восходящая тень - Страница 40

– Свет! – не сдержавшись, воскликнул Перрин. Морейн перевела на него глаза. – Вы хотите сказать, то, что приключилось с… Рандом, должно случиться с каждым?

– Не с каждым. Во всяком случае, до поры до времени. Поначалу, я думаю, таких проскальзывающих сквозь трещины пузырей будет немного. Ну а потом – кто знает? А поскольку вокруг та'веренов сплетаются нити Узора, мне сдается, что именно та'верены будут притягивать эти миазмы в первую очередь.

В глазах Морейн Перрин прочел: она знает, что не один Ранд испытал подобный кошмар. Улыбка, промелькнувшая по лицу Айз Седай, сказала юноше, что он может утаить случившееся с ним от кого угодно, только не от нее.

– Боюсь, уже в ближайшие месяцы – на годы я загадывать не берусь, это было бы счастьем – многие узрят такое, что поседеют, если, конечно, останутся живы.

– А Мэт? – спросил Ранд. – Вы знаете, что с ним?.. Он не?..

– Довольно скоро я это узнаю, – спокойно ответила Морейн. – Того, что случилось, уже не изменить, но думаю, все же можно надеяться. – Голос ее звучал уверенно, но исходивший от нее запах говорил Перрину об обратном.

И тут вмешался Руарк:

– С ним все в порядке. Или было в порядке до недавних пор. Я встретил его, когда шел сюда.

– А куда он направлялся? – с волнением в голосе спросила Морейн.

– Похоже, к помещениям для слуг, – отвечал айилец. Ему было известно, что все трое являются та'веренами, но если о та'веренах он знал, пожалуй, меньше, чем ему казалось, то Мэта изучил достаточно хорошо, отчего и не преминул добавить:

– Во всяком случае, не в сторону конюшен, Айз Седай. В другую – туда, где выход к реке. А там у причалов никаких лодок нет. – В отличие от большинства айильцев, Руарк уверенно, без запинки говорил о причалах и лодках, хотя в Пустыне о подобных вещах знали лишь из смутных преданий.

Морейн кивнула, будто ничего другого и не ожидала услышать. Перрин покачал головой – Морейн так привыкла скрывать свои мысли, что делала это порой даже без нужды.

Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату проскользнули Байн и Чиад. На сей раз копий у них не было. Байн несла вместительный кувшин, над которым поднимался пар, и ковшик. Чиад держала под мышкой свернутые полотенца.

– А почему все это принесли вы? – спросила Морейн.

Чиад пожала плечами:

– Она сюда ни за что не войдет.

Ранд выдавил из себя смешок:

– Служанки, и те знают, что от меня надо держаться подальше. Поставьте это куда-нибудь.

– Ты теряешь время. Ранд, – сказала Морейн, – в Тире к тебе привыкают, а того, что привычно, перестают бояться. Сколько осталось недель или дней до того, как кто-нибудь попытается подсыпать тебе яду или всадить стрелу в спину? И до того, как нанесет удар один из Отрекшихся или по нитям Узора скользнет очередной пузырь?

– Не старайтесь испугать меня, Морейн, – промолвил Ранд. Полуобнаженный, измазанный засохшей кровью, едва державшийся на ногах, опираясь на Калландор, он говорил твердо и решительно:

– Я больше не собираюсь делать все по вашей указке!

– Тогда выбирай свой путь, только поторопись, – сказала Айз Седай, – и не забудь сообщить мне, что ты вознамерился делать. Если ты откажешься от моей помощи, мое знание будет бессильно.

– Ваша помощь? – устало пробормотал Ранд. – Я вовсе не отказываюсь от нее. Но решать теперь буду я, а не вы.

Он взглянул на Перрина так, будто хотел этим взглядом сказать ему то, чего не желал доверить другим. Но что это было, Перрин не понял. Ранд глубоко вздохнул и опустил голову:

– Я хочу спать. Оставьте меня все. Поговорим завтра. – Он снова посмотрел на Перрина, давая понять, что последние слова предназначались для него.

Морейн пересекла комнату, подошла к Байн и Чиад. Обе девы наклонились к ней, и Айз Седай зашептала им что-то на ухо. Как Перрин ни силился разобрать, до него донеслось лишь невнятное бормотание. Юноша подумал, что Морейн, возможно, использует Силу, чтобы помешать ему подслушать разговор. Она прекрасно знала, какой у него острый слух. Когда Байн шепнула что-то в ответ и он снова ничего не разобрал, Перрин уверился в правильности своей догадки. Но с его чутьем Морейн ничего не могла поделать. Слушая Морейн, айильские Девы смотрели на Ранда, и от них исходил запах настороженности, как будто Ранд был большим зверем, который может представлять угрозу, если поведешь себя с ним неправильно.

Затем Айз Седай повернулась спиной к Ранду.

– Завтра мы поговорим непременно, – бросила она на ходу. – Ты не можешь сидеть здесь, как куропатка, дожидаясь, пока охотник набросит на тебя сеть.

Прежде чем Ранд успел ответить, она уже шагнула к двери. Лан посмотрел на Ранда, будто хотел что-то ему сказать, но передумал и молча последовал за Морейн.

– Ранд? – только и сказал Перрин.

– Мы исполняем то, что нам предначертано, – проговорил Ранд, не сводя глаз с хрустальной рукояти Калландора. – То, что предначертано. – От него исходил запах страха.

Перрин кивнул и следом за Руарком вышел из комнаты. Морейн и Лана поблизости уже не было. Тирский капитан таращился на дверь с расстояния не менее десяти шагов, изо всех сил стараясь сделать вид, что стоит там потому, что ему так нравится, а вовсе не из-за того, что айильские Девы не подпускают его ближе. Судя по доносившимся из-за двери голосам, Чиад и Байн остались в комнате.

– Уходите, – устало произнес Ранд, – оставьте все и уходите.

– Конечно, мы уйдем, – насмешливо отвечала Чиад, – если ты сможешь сделать хоть один шаг. Всего один шажок – и нас как не бывало.

Слышно было, как в кувшин наливают воду.

– Нам случалось ухаживать за ранеными прежде, – успокаивающе промолвила Байн, – к тому же я купала своих братишек, когда они были еще малышами.